Экспертное мнение кандидата филологических наук Черновой А.Е.

1.02.2015

Объект экспертного анализа: современные театральные постановки по сочинениям А.С.Пушкина («Онегин» Новосибирского государственного академического театра «Красный факел»).

Действие спектакля «Онегин» разворачивается в каком-то сером, условном пространстве, напоминающем безжизненный куб. Сами герои, бурно размахивая руками, в серых халатах скачут через стулья. Получается у них это довольно ловко, особенно балансировать на спинке стула. Ленский показан самым одержимым, что выражается в его особой прыгучести. Прибавим тусклый свет, бледные лица, развивающийся подол халата, и от ощущения, что все действие происходит в отделении психиатрической больницы, уже не избавиться. Такой изобразительный ракурс не соответствует замыслу Пушкина.

Начинается действие, как и положено в ультро-современном произведении, с имитации бурного секса под простыней. Зрителю показывают распорядок дня Онегина: секс, облачение в костюм, завтрак, танцы. И так три раза.

Искажены многие сцены романа. Особенно ярко это проявляется в эпизоде, когда Татьяна пишет Онегину. Простая, целомудренная, искренняя девушка превращена в фурию. Она мечется по сцене, катается по полу, швыряет стулья, изгибаясь, ломается на столе, опрокидывает на себя ведро воды. Тем не уместнее звучат строки из романа, под аккомпанемент которого происходит все «действие».: «Я вам пишу, чего же боле, что я могу еще сказать…». Сцена письма Татьяны извращена и превращена в пародию, вторая сцена – объяснения Онегина просто отсутствует. Герои молчат несколько минут, затем Татьяна встает и выходит.

 Актуализация пушкинского текста происходила не за счет психологической разносторонности характеров, не за счет  раскрытия глубинного смысла произведения, но за счет упрощения и схематизации. Герои пушкинского «Евгения Онегина» свободны от заданности и однолинейности. Пушкин отказывается видеть в них воплощение порока иль «совершенства образцы». Автор дает понять читателю, что у него нет готовых ответов на все вопросы об их судьбах, характерах, психологии. Он колеблется, сомневается, порой непоследователен в оценках и суждениях. Всего этого прекрасного разнообразия характеров и оттенков, богатства интонации и настроений в постановке Кулябина мы не найдем. Модернизированный сюжет наполнен атрибутами современности. Герои пользуются компьютером и микрофоном, слушают пластинки, включают магнитофон, Татьяна курит сигарету, Ольга окружена фотографами – но за этой пестротой не угадывается главного: живых характеров, показанных в динамике и развитии. Наше внимание развлекают внешними эффектами и неожиданностью сцен (секс под простынями, прыжки через стулья, метание Ленского, окруженного меловым облаком, вот Онегин в трусах, вот Татьяна расстегивает платье, и оно падает к ее ногам), тогда как внутреннее содержание произведение упрощено до предела. Какой поиск новых жизненный истин, зачем он? Все и так давно понятно.  Животные страсти, бессмысленность и пустота. Герои превратились в пружины, выполняющие те или иные функции.

Механизмы извлечения живых образов персонажей из исторического (и любого другого) контекста работают против пушкинского замысла.

Финал спектакля усиливает тягостное впечатление. Происходит самоустранение Онегина. На сцену выносят металлический каркас сидящего мужчины, внутри которого то ли пепел, то ли серые листы. Они выдуваются мощным ветродуем, остается лишь остов. Голые прутики ребер, очертание человека, без всякого внутреннего содержания. Видимо, это образ символизирует особенности интерпретации режиссером романа Пушкина: точно также из романа выдувается все содержание, остается лишь общая, абстрактная схема, на основе которой можно построить все, что угодно.